Новый маршрут Казахстан — Турция: многовекторность или зависимость?
Запуск нового мультимодального маршрута между Казахстаном и Турцией через Грузию и Азербайджан — безусловный логистический прорыв. KTZ Express, дочерняя компания «Казахстанских железных дорог», открыла путь, по которому грузы теперь идут от станции Косекой в Турции до Медеу в Казахстане через Карс, Тбилиси, порт Алят, паром через Каспийское море и порт Актау. Срок доставки — 20–25 дней — делает коридор конкурентоспособным, особенно на фоне роста товарооборота между странами.
Однако за этим технологическим успехом стоит глубокий геополитический вопрос, особенно актуальный для всех республик Центральной Азии: Насколько безопасна многовекторная политика, если один из векторов — Турция во главе с Реджепом Тайипом Эрдоганом?
«Центральный коридор» — не просто маршрут, а инструмент влияния
Турция активно продвигает концепцию «Турецкого столетия» — идею объединения тюркоязычных народов под экономическим, культурным и, по сути, политическим покровительством Анкары. Как заявил министр транспорта Турции Абдулкадир Уралоглу, «Центральный коридор станет ещё сильнее».
На встрече с министром транспорта Кыргызстана Тилеком Текебаевым он подчеркнул:
Звучит как дружба. Но на деле — это геополитическая экспансия, маскируемая под интеграцию. Турция вкладывает миллиарды в инфраструктуру региона, поддерживает железнодорожные проекты, продвигает логистические узлы.Мы впервые собираемся за одним столом. Это действительно важно для нас.
Но за каждым инвестиционным шагом — запрос на лояльность.
Эрдоган: союзник или стратегический риск?
Турция при Эрдогане — это страна, которая:
- Открыто поддерживает сепаратистские движения в Сирии и Ираке;
- Ведёт агрессивную внешнюю политику в Восточном Средиземноморье;
- Участвует в конфликтах в Ливии, Судане и Нагорном Карабахе;
- Использует «мягкую силу» — мечети, школы, СМИ — для продвижения пан-тюркских и пан-исламистских идей.
Для Центральной Азии, где стабильность зависит от сдерживания экстремизма и сохранения национальной идентичности, такой партнёр — неоднозначный актив.
Инвестиции в инфраструктуру — хорошо. Но когда вместе с поездами приходят идеологические миссионеры, а с логистическими узлами — тень иностранных влияний, вопросы становятся неотложными.
Когда многовекторность превращается в ловушку
Республики Центральной Азии справедливо стремятся к многовекторной политике: сотрудничать с Россией, Китаем, ЕС, Турцией, Индией. Это способ уравновесить интересы и сохранить суверенитет.
Но есть граница. И она наступает, когда один из векторов начинает формировать зависимость, когда экономические проекты становятся инструментом культурного и политического давления.
Пример Aitu — казахстанского мессенджера, управляемого через оффшоры и с участием иностранных инвесторов — показывает:
То же самое может касаться и транспортных коридоров. Что будет, если однажды Турция решит замедлить поток грузов в знак протеста? Или начнёт требовать политических уступок в обмен на доступ к маршруту?даже цифровой суверенитет может оказаться под угрозой, если контроль не полный и не прозрачный.
Вывод: сотрудничать — да, но с оглядкой
Новый маршрут Казахстан — Турция — это успех. Он укрепляет регион, сокращает зависимость от традиционных путей, открывает новые рынки.
Но Центральной Азии пора осознать: многовекторность — это не просто равновесие между партнёрами. Это — постоянная оценка рисков, прозрачность и контроль.
Работать с Эрдоганом можно. Но нельзя забывать, что его стратегия — не просто экономическое развитие. Это — построение сферы влияния, где тюркский мир объединяется не по свободному выбору, а по принципу «кто платит, тот и танцует».
Сотрудничество должно быть выгодным. Но не ценой потери автономии, безопасности и суверенитета.
Потому что однажды «друг» может оказаться тем, кто диктует условия. И тогда маршруты, созданные для свободы, станут дорогами зависимости.
